ПОРЧА И КОЛДОВСТВО СКВОЗЬ ПРИЗМУ ВРЕМЕН

Факты наведения порчи известны с давних-давних времен. В древности было широко распространено мнение, что в крови находится душа всякого тела, а потому и запрещалось есть кровь животного или мясо, когда еще не выпущена из него кровь. Колдовство посредством крови месячных очищений, во­лос и тому подобном было в ходу в Германии еще в XVIII веке. Вот что рассказывает об этом Крейтерман в своем «Любопытном и волшебном лечебнике», изданном в 1726 году: «Колдуны и колдуньи употребляют как чародейственные и дьявольские средства для внушения любви: слова, знаки, нашептыванья, восковые изображения; иногда они зарывают под дверью или порогом кусочек платья или что-нибудь другое, принадлежащее лицу, нa которое гадают. Любодейки и тому подобная сволочь пользуются для этой цели своим месячным очищением, семенем мужчины,детским последом, молоком, потом, уриной, слюной, волосами, пуповиной, мозгом головастика и т. п. Отвар подобных ингредиентов или напиток, приготовленный из собственной кипяченой крови, из яичек зайца, из печени голубя, должны были возбудить любовь в человеке, пившем его».

Последствия такого колдовства тоже были известны издавна – испорченные чувствуют внутри себя лягушек или змей, которых иногда извергают вместе с рвотою. Любопытна в связи с этим история появления таких энергетических нечистот согласно древним верованиям. По создании неба, земли, всех зверей и птиц, Бог приступил к творению человека.Сделав тело человека из глины или земли, Господь оставил его сушиться, а сам отправился за душой, при этом велел собаке караулить тело человека и никого к нему не допускать. Надобно сказать, что собака была го­лая, потому что она создана была без шерсти. В отсутствие Бога, дьявол пришел к телу человека и стал просить собаку, чтобы она пропустила его посмотреть на дело божие. Собака не допускала. Нечистый начал обольщать и уговаривать ее, обещая дать ей шубу,которая защитит ее от холода зимою и от зноя летом. «А то, посмотри, говорил искуситель,–все звери одеты, а ты голая». Собака, прельстившись обещаниями нечистого духа, рушилась, за теплую шубу, до­пустить его до тела.

Дело было слажено: враг одел собаку шерстью, а собака допустила нечистого до тела человека. Рассматривая человеческое тело, нечистый дух недоумевал, – что такое будет из него; потом в негодовании к творению божию, на­чал плевать на тело и охаркал почти все.Только остались не охарканными голова, борода, те части тела, которые у человека покрыты волосами, да конечности пальцев на руках и ногах, что у нас покрыты ногтями. Первоначально таким роговидным и, следовательно, неуязвимым было все тело человека, так что человек был бы безболезнен и не нуждался бы в одежде. Возвращаясь к телу с душой, Бог застал нечистого при теле. Последний, лишь только заметил Бога, мгновенно бежал, не окончив своей работы. Господь увидел дело беса и вину со­баки, которая начала лизать тело человека, стараясь слизать харкотину врага, но напрасно. Тогда Бог вывернул тело внутрьснаружи и вложил душу. Оттого из нутра человека происхо­дит все дурное– харкотина, слюна, кишки, слизистые, а также различные гады, извергаемые от снятия порчи.

По­этому же из человека происходят скорби, болезни, злые помыслы, похоти и т. п., как следствие харкотин нечистого духа.А от души божьей, которую Бог тоже вложил внутрь человека, бывает все хорошее. В наказание Бог проклял собаку, запретил ей вход в храм–«как же пускать ее в церковь с чертовой шерстью!» Бог велел быть ей вечным слугою человека и сказал ей: «Люби и стереги его всю жизнь твою, и будешь сыта ты, когда сыт чело­векбудет; голодна будешь, когда он будет голоден; тепла, когда будет согрет человек». Кстати сказать, что в пого­ворке собака признается вернее жены: «Собака первый и неиз­менный друг человека, а жена первый враг».

Иногда колдовство совершается посредством одного дуновения и призывания злых духов. Интересен случай, зафиксированный еще в 1826 году в деревне Крутихиной Бурлинской волости, Колыванского округа, Томской губернии. Крестьянская жена Марфа Нечунаева была в гостях в деревне Верх-Сустинской, у крестьянина Савелия Ощепкова.Вечером пришел к Ощепкову, также в гости, проживавший в деревне Верх-Сус-тинской, крестьянин Пермской губернии, Шадринскаго уезда, Аристарх Пришвицын. Он был пьян и, увидев на­ходившихся тут женщин, начал с ними любезничать– кланять­ся в ноги, просить прощения и целовать их. Марфа не хотела целоваться, но Пришвицын поцеловал ее насильно и при этом дунул на нее. Сэтого времени, она почувствовала «величайшую грусть, как будтобы что нибудь потеряла».

Такое ее состояниепродолжалось недель десять. Муж Марфы просил крестьянина деревни Кривинской Ивана Бутакова полечить жену, и тот принялся за это, однако же нисколько не помог. Послетого, Марфа «пришла в безумие и стала говорить, что внутри еемолодец запасен и закреплен, и того молодца Бутакову не выжить, а засадил его Пришвицын, по просьбе девки Авдотьи Чернавиной». При этом больная рвалана себе волосы и платье, и билась так сильно, что ее не было возможности удержать. Заявив обо всем этом волостному правлению, муж Марфы добавил, что в порче жены своей он подозревает крестьянина Пришвицына, который находится в любовной связи с Авдотьей Чернавиной, а эта женщина сердита на его жену за то, что отец Чернавинойбрал у отца его жены 10 рублей взаймы на срок, и, когда прошел этот срок, то не дал отсрочки. Волостное правление распорядилось освидетельствовать Марфу, но призвало также Пришвицына и Черпалину и спрятало их так, чтобы больная не могла их видеть. Только, придя в волость, где собралась сходка, Марфа почувствовала дурноту.Ста­ла, как безумная, кричать, ругаться, рвать на себе волосы и го­ворить:«Злодей Пришвицын и Дунька – здесь!Они посадили в меня молодца без жизни». Волостное правление обо всем этом до­несло земскому суду. Началось следствие, но оно, конечно, окончилось ничем.

Порчельники (колдуны) причислялись нашими предками к так называемым «лихим людям». Колдуны и колдуньи, знаясь с нечистыми духами, при помощи их наводят болезни или порчи на людей, заламывают на xлебax «заломы», вынимают «спорину» из хлеба, превращают себя и других лю­дей в разных животных и прочее. Если крестьянин на своем поле находил хитро завязанный пучок на хлебе, он думал, что колдун сделал «залом» на чью-нибудь голову из его семьи или на скот, и в испуге тотчас же обращался к какому-нибудь известному знахарю, поил его вином, угощал яствами, с целью склонить его к уничтожению залома. Знахарь, согласившись, срезывал залом с разными таинственными приемами и сжигал его.

Иногда случалось так, что хлеб, посеянньй с хлебами соседей, по мнению крестьянина, при совершенно одинаковых условиях, ростом бывал лучше и чаще окружающих хлебов исоломой «буйней», но за то умолотом оказывался несравненно хуже.Так,например, у соседей из того же самого количества выходило пять мер, а у него только полторы. Это значит, что колдун «спорину вынул» из хлеба. Такой хлеб обиженный крестьянин смалывал на семена и вез к мельнику, с просьбой пере­менить ему семена, потому что у него «вынута спорина». К мель­нику всегда обращались вследствие того, что у него xлеб сбор­ный, и ужверно, была рожь от праведной души и «скотская доля», то есть, та рожь, которую крестьяне мололи для пересыпки корма лошадям, обладающая свойством восстановлять спорину.

Колдун передает свое знание в глубокой старости и перед смертью; иначе черти замучать его требованием от него работы. Но если колдун умрет, не передав никому своих тайн, в таком случае он ходит оборотнем, непременно свиньею, и делает разные пакости людям до тех пор, пока кто-нибудь из смелых не ударит его наотмашь осиновой палкой. Эти превращения и хождения по свету колдунов по смерти бывают и в таком случае, если колдун заключил договор с нечистым на известное число лет, а умер, по определению судьбы, раньше срока. Вот он и встает из могилы доживать на свете осталь­ные годы. Подозревая, что такой-то покойник ходит по ночам в разных видах, считали необходимым забить в могилу оси­новый кол, так, чтобы он прошел мертвецу сквозь груди. Тогда колдун ходить уже не станет

В одном селении на Закарпатье в середине XIX века вырыли из могилы колдуна. Он лежал на боку, весь в крови. Сначала все испугались, а потом отрезали ему голову и положили между ног. Покойник стал кричать: «Зачем вы меня извели? (ці іззили сте мня?)». Когда его стали рубить на части, то в рот ему засунули обломок осины. Существовали признаки, по которым крестьяне отличали обычного покойника от лихого колдуна. Если тело не коченело, то в гроб клали мак или уголь, чтобы покойник считал зерна мака или писал углем. Благодаря этой предосторожности, колдун не должен был выйти из гроба.

По истечении жизни колдуны превращаются в волков, свиней, сорок, собак и прочих. Известно немало свидетельств о том, что многие люди, идя ночью, подвергались нападениям ведьм в виде свиней, которые сбивали их сног и катали по земле, не давая подняться до тех пор, пока не удавалось ударить их чем-нибудь наотмашь– хоть рукою, но непременно наотмашь: тогда ведьма пропадала.

Порчу снимали молитвами, заговорами, огнем свечей, заговоренным маком, освященной водой. Например, ставали в центре своего испорченного поля или сада и читали такой заговор: «Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь. Кто к земле моей подходил, кто силы у нее забирал, кто волховал, шептал – пусть у того (или той) руки отнимутся, глаза вылуплятся, хвост отпадет, и пусть вовеки пропадет. Заграждаю свой тын, свои ворота, свою землицу охраной Божьей, силой трех угодников, силой трех помощничков. Да будет на моем подворье легота, чистота, Божья красота».

С человека снимали порчу таким заговором: «Пристріт виговораю з голови, із очей, із рук, із нуг, із крові, із жовтої кості, - дідовський, бабовський, дівочий, парубочий. Пристрітище, тут тобі не стояти, вночі мене не лякати. Спокойно мені дай спати, шоб я не злякалась і спокойно просиналась. Ти, свята плащениця, Господня помошниця, ти од Бога прислана, всім до помочі ставала. Стань (имя) до помочі. Стань, цей пристріт виговорай, а ти, свята Покрова, до всього готова, приступай і помогай. По голові не кружляй, ног не одбірай, я тебе туда одсилаю, на темниї ліса, на густиї бора, де пахар з плугом не ходить, і там хліб не родить, туди Господь не заходить, там собі проживай і нікого нечіпай. Там тобі місце проживать і нікого не чіпать».

Человека, в которого вошел нечистый дух, садили лицом на восток, подходили к нему с зажженной восковой свечой, читали заговор на пламя свечи, чтобы эти заговорные слова как бы проходили сквозь огонь на лицо и грудь человека: «Как свеча эта горит, так мои уста правду говорят. Как от огня бежит вся демонская сила, так и от сего раба Божиего (имя) бежали бы все бесы и полубесы, все лихие, все глухие. Все, кто его мучат, кто его неволит, кто ним верховодит, кто внутри сидит и кто в нем говорит, кто его пучит, кто его гнетет, ночью спать не дает. Силой знахарской, силой ведовской, силой явной и потайной изоняю во имя Христа всех демонов и нечистых с раба Божия (имя). Пусть раб Божий (имя) воскреснет, окрепнет к жизни новой. Будь, слово мое, лепко, а дело – крепко. Отныне и навека, на все времена. Во имя Отца и Сына и Святого духа. Аминь».